Героизм нашей души

.Ханох Теллер вдохнул новую жизнь в почти потерянное искусство рассказывания историй и искусно адаптировал его для современного читателя. В одиночку он создал новый жанр еврейской литературы, который предназначен для самой широкой аудитории, без всяких ограничений - для молодых и старых, глубоко религиозных и несоблюдающих и всех остальных. Место и время действия в его рассказах-самые разнообразные, от современного локального до вечного/далекого, интонация охватывает всю гамму эмоций - от веселья до плача, а стиль изложения всегда изысканный и увлекательный. Теллер делает повседневное интересным, а интересное -захватывающим, и все это с легкостью, затрагивая наши чувства на каждом этапе повествования.

Новая книга этого непревзойденного рассказчика - это правдивые истории со всего мира, каждая из них как многогранный драгоценный камень исполнена вдохновения, озарений и неожиданной глубины. Как и предыдущий сборник рассказов Теллера, «О том, что на душе», эта книга - маяк, указывающий направление, отражающий традиционные ценности  и несущий урок морали. Все это - неотъемлемая часть приключений, драмы, пафоса и юмора. Как и во всех других книгах писателя, здесь читателю представлены разные стороны жизни, многие аспекты мудрости иудаизма, о которых он раньше и не помышлял - и читатель получит удовольствие от каждой минуты чтения.

«Героизм нашей души» посвящен невоспетым героям нашего народа - обычным людям, которые совершили нечто необычайное. В каждом из персонажей воплощены проблемы веры и сомнения, воздаяние за честность, глубочайшие истины человеческой души.

Яркие, правдивые истории в этой книге захватывают и обогащают, воодушевляют и учат, гарантируют смех, слезы и аплодисменты - стоит открыть эту книгу, и вы не сможете от нее оторваться.

Содержание

Предисловие
Жизнь после смерти
Долгий путь домой
Незамедлительное правосудие
"Шабат шалом!"
Побег из Феса
В болезни и в здравии
Стань, кем захочешь
Там, где золото
Карандаш
Капиталовложение
Пролетая мимо
Другая синагога
Ночной звонок
Первый гость
Аристократия по-еврейски
Время учиться, время учить
Счастливчики
Чужая невеста
Лилия мира
Глоссарий

Фрагмент из книги: 

Холод чикагской зимы стал уже легендарным, и один знакомый вспоминает, как заметил рабби Винчестера, идущего домой без пальто на пробирающем до костей морозе. Когда его спросили, что случилось, реб Давид отвечал уклончиво, но несложно было понять, что он снял с себя пальто и отдал одному из «гостей» своей синагоги.

Щедрость рабби Давида Винчестера вскоре получила широкую известность. Его друзья поражались его полному пренебрежению этим миром, и временами они даже принимали меры, чтобы защитить его от самого себя. Талмуд сообщает о благочестивом еврее, который давал так много денег на благотворительность, что габаи прятались, завидев его на рынке, так как опасались, что он заставит их принять от него последний денарий. Всё время, когда Давид Винчестер преподавал в чикагской ешиве, администрация направляла чек с его зарплатой прямиком его жене, а иначе их рабби обналичил бы его и раздал, ещё не дойдя до дома.

Результатом его щедрости было то, что он всю жизнь провёл на грани банкротства. Тем не менее, когда нужно было выполнить мщву, казалось, деньги появлялись сами собой. В одном из случаев он узнал, что местное отделение Бней Брит собирается на своём мероприятии подавать некошерную еду. В ответ на расспросы, рабби Винчестера вежливо проинформировали, что кошерная еда была просто гораздо дороже. На следующий день он вернулся с чеком, покрывавшим стоимость кошерной еды.


«ПРЕЗИРАЮЩИЙ ДАРЫ БУДЕТ ЖИТЬ», - говорит книга Притч. Рабби Винчестер не затруднялся с подарками - он их просто не принимал. Тем, кто хотел забросать его подарками, он предлагал вместо этого предоставить ему ссуду, которую он незамедлительно жертвовал на то или иное стоящее дело. Таким образом, реб Давиду никогда не удавалось выбраться из огромных долгов, но знавшие его постепенно знакомились и с его привычками, и в результате кредит его никогда не иссякал.

Однажды реб Давид навестил бедного человека в больнице и обнаружил, что бедняга находится в глубокой депрессии. Казалось, что больной понимал, что он близок к смерти и что у него нет денег оплатить участок на кладбище, гроб и надгробный камень. Рабби Винчестер пытался его заверить, что он обо всём позаботится, но человек оставался безутешным.

Реб Давид пытался выяснить, что ещё его беспокоило, и в конце концов заставил того признаться, что совесть не позволяет ему принять помощь от рабби, который, как все в Чикаго знали, сам был бедным человеком. Что бы реб Давид ни говорил, ничто не могло успокоить больного до тех пор, пока Винчестер не поспешил в офис Пола Розенберга, одного из своих постоянных жертвователей. Здесь он уговорил благотворителя прийти в больницу и пообещать умирающему что он, а не рабби Винчестер, оплатит похороны.
Когда великодушные жители Чикаго хотели протянуть руку нуждающимся, они бывали удивлены: казалось, кто-то побывал там раньше и нацарапал: «Здесь был Винчестер». Однажды, когда молодой рав Арье Ротман предложил старушке помочь ей донести домой сумки, он был поражён видом её жилища - грязной тесной лачугой под лестницей, ведущей в подземку. Оглядевшись, он смог вымолвить лишь одно:

- Вы, должно быть, знакомы с Давидом Винчестером.
- А, рабби Винчестер! - лицо женщины просветлело. -Именно он оплатил мне операцию! Что за замечательный человек. Он меня здесь постоянно навещает.

Но «навещать» - это лишь слабое описание деятельности Давида Винчестера, который иногда просто исчезал из дома на несколько дней, чтобы помочь выходить больного бедняка.

Рав Моше Мордехай Эпштейн горячо спорил с утверждением, будто карьера Давида Винчестера в области хеседа началась только после той резни. Он всегда с почтением вставал, когда в помещение входил Винчестер, тогда ещё молодой скромный ученик ешивы в одежде американского покроя. Объясняя причину подобного отношения, реб Моше Мордехай рассказывал ужасную историю.

За несколько лет до резни 1929 года два учащихся ешивы «Хеврон» заболели смертельной и чрезвычайно заразной болезнью. Ясно, что они должны были находиться в карантине, и всем было запрещено вступать с ними в физический контакт. Так что они были изолированы в маленьком домике недалеко от ешивы, а еду им доставляли на подносах и ставили в лачуге, находившейся на полпути между ешивой и их жилищем.

По мере того как болезнь прогрессировала, юноши становились всё слабее и слабее, пока уже не могли даже доползти из своей комнаты до дома, стоявшего на полпути. Все в ешиве за них очень переживали, и многие хотели выполнить мщву посещения больных, но все также смертельно боялись подходить к карантинной зоне.

Реб Моше Мордехай тем не менее понимал, что даже такое оправданное опасение не могло помешать главе ешивы посетить своих учеников и позаботиться о них. После серьёзной подготовки к смертельно опасному визиту он дрожащей походкой направился к их жилищу. К своему изумлению, он обнаружил там Давида Винчестера, нежно ухаживавшего за умирающими парнями и кормившего их с ложки, ибо они настолько ослабели, что не могли уже есть самостоятельно.

Неудивительно, что, когда Давид Винчестер отправился в лучший мир, многие пришли его проводить. На момент смерти, как и в течение своей богатой событиями жизни, он был, по обыкновению, в глубоких долгах. Те многие, которые пришли его почтить, не были удивлены, когда услышали самое странное объявление из всех, которое когда-либо звучало на похоронах. «Друзья Давида Винчестера собрали необходимую сумму для покрытия всех огромных долгов цадика. Все, кому он задолжал деньги, могут обратиться к мистеру...»

В последующие месяцы никто так и не обратился... Несомненно, они чувствовали, что достойной компенсацией являлась сама возможность быть знакомыми с реб Давидом, человеком, который был воплощением «noblesse oblige».