Книга и евреи

В данный выпуск педагогических чтений вошли материалы ряда дискуссий и конференций, организованных институтом в Иерусалиме и Москве. Ввиду особой важности и популярности темы, мы не ограничились ими и включили в брошюру несколько статей, опубликованных ранее в различных изданиях.

СОДЕРЖАНИЕ

От редактора
Избранные хасидские притчи
A.  Штейнэальц    Евреи и книги
(Эвен-Исраэль)
Й. Шнайдер         Книга в образовании евреев СССР
Й. Шнайдер        Отношение еврейских учителей к Книге
B. Ландсман        Детская книга в традиционной семье
У Гершович        Роль книги в еврейской культуре
И. Дворкин         Книга и народ книги
М. Яглом             Рукописи не горят
X. Сокол            Читая книгу
Я Утевский         Изобразительное искусство в еврейских религиозных книгах
Я. Юниверг         Мир еврейской книги сквозь призму библиофильства
Книга в моей жизни
Говорят участники программы «Байт ле-мидраш»

Фрагмент из книги:

Книга Завета
Книга Разделения не только выявляет элементы целого, но создает для каждого из них новый контекст, придавая им тем самым целостность и предоставляя свободу. Книга Завета по сути противоположна ей. Она утверждает единство не связанных между собой элементов, тем самым ограничивая свободу каждого из них по отдельности. Завет во многом подобен браку: если для развода, согласно букве закона, достаточно желания мужчины, то Книга Завета, на первый взгляд, появляется только с согласия всех ее героев-участников: «Учили мудрецы: письма об обручении и о браке пишут только с согласия обеих сторон, жених же платит за них; научил этому Пресвятой, благословен Он, в час, когда обручился с Израилем на горе Синай... Кто записал брачный договор? Моше, как сказано: "И записал Моше эту Тору" ("Дварим", 31). Какую же награду дал ему Пресвятой, благословен Он? Сияние лица, как сказано: "А Моше не знал, что лучи света исходят от лица его" ("Шмот", 34)»'. Подобно браку, Союз накладывает на заключающих его известные ограничения, но и предписывает ряд обязательных поступков. Несмотря на добровольный характер, требования его безусловны и не предполагают ни понимания их, ни полного с ними согласия. Согласно традиционному прочтению, слова «выполним и поймем» свидетельствуют о том, что исполнение Завета предшествует пониманию его. Более того, само заключение Союза добровольно лишь до определенной степени. Если согласие на него в принципе дано, пути к отступлению уже не остается. В описании мидраша эти слова были произнесены народом в момент Синайского Откровения вовсе не по доброй воле: «И предстали у подножия горы» («Шмот». 17:19). Сказал р. Авдими бар Хама бар Хаса: «Учит этот стих, что поднял Святой, благословен Он, над ними гору, словно бадью, и сказал им: если вы принимаете Тору - хорошо, а если нет - здесь будет ваша могила»2.
Так как Тора - Книга Завета - вручена евреям Богом насильственно, то насилие это в равной степени обязывает и Его Самого3. Согласно позднейшим комментариям, этим объясняется неразрывность союза Бога с Израилем. Так же, как изнасиловавший девушку обязан жениться на ней и не может оставить ее по своей воле до конца дней, Пресвятой, благословен Он, «поднял над ними гору, словно бадью» и насильственно дал им святую Тору, потому и написано: «Не оставит Господь народ свой никогда...» (Шмуэль I, 12:22). На первый взгляд, в Завете несвобода участников его становится максимальной, но закрепощая и ограничивая, Книга приводит к новой свободе, более высокого порядка. ...