Демократ и гуманист, мастер критического реализма, Шолом-Алейхем создал в романах, повестях, рассказах широкую панораму жизни своего народа. В его произведениях — богатейшая сокровищница жизненных наблюдений и глубокое осмысление этих наблюдений, нескончаемая вереница людских характеров и судеб, галерея колоритнейших образов, очерченных с увлекательной полнокровностью и огромной силой обобщения. Все это, конечно, не могло не привлечь к его произведениям внимания мастеров изобразительного искусства. И здесь бесспорно первое место занимает А. Л. Каплан, автор большого цикла автолитографий по мотивам этой повести. Об этом художнике мало сказать, что он знает, любит, глубоко и верно понимает Шолом-Алейхема. Каплан прямо-таки одержим писателем, чьи образы прочно завладели его воображением. Чтобы передать содержание маленькой повести, ему понадобилась сюита, включающая — считая все варианты — более полусотни эстампов крупного формата .
Ее создание потребовало пяти лет напряженного труда (причем вся работа велась художником непосредственно на камне). Как же прочитан Шолом-Алейхем Капланом? Вот вопрос, непременно возникающий, когда речь заходит о переложении литературного материала на язык изобразительного искусства. Каплан — художник большого и самобытного дарования. Он видит по-своему, понимает по-своему, чувствует по-своему, взволнованно и остро. Человек, родившийся еще в черте оседлости, он очень хорошо знает этот убогий, мрачный и порой чуточку смешной мир, образ которого оставлен нам писателем; не просто знает — он всем своим существом еще в юные годы пережил, перечувствовал его, он помнит его — памятью сердца... Он любит этот мир (ведь в нем прошлое его народа), но как горька эта любовь, окрашенная щемящей тоской, болью и гневом (ведь нестерпимо тягостным было оно, это прошлое). Он ощущает неодолимую потребность воскресить былое, рассказать о нем все, что помнит; его мучит желание сделать достоянием других то, что открывается ему в произведениях любимого писателя, где он находит частицу своей собственной биографии, своего собственного жизненного и душевного опыта.
Russian
English
