Иудаизм и демократия

Иудаизм и демократия

Хасидские истории. Первые учителя

Хасидские истории. Первые учителя

Гадоль из Минска

21,00 US$
Наличие: В наличии
SKU
A04097000
 

Биография знаменитого гаона раби Йерухама Йеуды Лейба Перельмана (1835–1896), известного под именем «Гадоль из Минска», была написана близким его семье человеком еще до первой мировой войны. Однако только в 1991 году о существовании рукописи стало известно потомкам Гадоля, которые обнаружили ее, не без помощи чудес, в Лондоне.

О КНИГЕ И ЕЕ АВТОРЕ

Рав Йерухам Йеуда Лейб Перелъман (1835-1896) - Гадоль из Минска - был одним из наиболее прославленных мудрецов своего поколения, называемого "поколением мудрости". История его жизни, написанная преданным другом Гадоля, его "правой рукой" равом Меиром Гальпериным, представлена на фоне ключевых событий эпохи.

Эта книга - уникальное сокровище еврейской биографической литературы. Прежде всего, в ней содержится живое описание личности Гадоля и главных событий его жизни - с детских лет и до последних дней. Кроме того, книга представляет огромную историческую ценность - ведь автор знакомит нас с выдающимися людьми и простыми евреями той эпохи, рассказывает о значении и роли раввината в дни, когда Тора властвовала на еврейской улице. Читатель окунется в жизнь еврейских общин Бриска (Бреста), Ковно (Каунаса), Селец, Пружан, Минска и других городов, побывает в домах учения, познакомится с еврейскими мудрецами той поры. Срез еврейской жизни Литвы дан в эпоху расцвета движения Мусар (См. главу "Дом мусора"), с одной стороны, и первых успехов еврейских "просветителей", пытающихся увести еврейскую молодежь с пути Торы, с другой.

На этом фоне возвышается образ героя книги, который пребывая в самом центре общественной борьбы, только тогда испытывал полное удовлетворение и счастье, когда, отрешившись от мирских дел, оставался наедине с Талмудом и "пьянел" от крепкого вина Торы. "Что мне поделать, если душа моя жаждет Торы?!"- это изречение, принадлежащее одному из величайших мудрецов Талмуда Бен Азаю, часто срывалось с его уст.

А насколько поучительны беседы Гадоля с автором этой книги! В них приоткрывается дверь во внутренний мир великого ученого, все размышления которого проникнуты жаждой истины. Он был готов принять наставление даже от человека уступающего ему в мудрости и жизненном опыте, поблагодарить и, если необходимо, признать свое заблуждение. Сколько чистосердечия и величия души в его беседе о призвании раввина ("Беседа первая". Обратите на нее внимание!).

Наряду со всем этим, в книге приведено множество оригинальнейших размышлений о путях изучения Торы, о раввинской деятельности, о хасидизме, о движении Мусар и многом другом, - размышлений, вышедших из уст Гадоля, и сохраненных автором этого жизнеописания.

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие к первому изданию Предисловие ко второму изданию
О книге и ее авторе
Чистые души
Молодые львы
Первая женитьба
Прибытие в Ковно
Дом мусара
Расставание с Ковно
Возвращение в Бриск
Годы жизни в доме тестя
Кончилась "манна небесная"
Приглашение раввином в Сельцы.
Первые шаги
на раввинском поприще
Обучение кашруту на практике
Во главе общины
Отъезд из Сельцов
Раввин из Пружан
Отъезд из Пружан
Прибытие в Минск
и начало деятельности
Образ жизни Гадоля в Минске
Силки расставлены
Последние годы жизни
Хешбон нефеш (самоанализ)
Беседа первая
Беседа вторая
Беседа третья
Беседа четвертая
Краткие заметки и зарисовки
Его взгляды и мнения
Что совершил праведник?
Последний день
Семья и родственники Гадоля
Предисловие к книге Бен они
Индекс имен


Фрагмент из книги:

ХЕШБОН НЕФЕШ (САМОАНАЛИЗ)


Под влиянием последних событий Гадолъ стал посвящать много времени изучению книг мусара, и особенно часто он читал "Обязанности сердец" 248. Однажды, застав его за изучением одной из глав этой книги - "Самоанализ", я спросил:

- Почему вы так погружены в это? Разве сейчас элул или Дни раскаяния 249?
Он ответил:
- Ведь говорили наши мудрецы: "Если видит человек, что беда за бедой обрушиваются на него, пусть подвергнет свои поступки тщательному анализу"250. И нет лучшего пути для такого анализа, чем изучение этой книги, которая подробно рассматривает все человеческие влечения и страсти. И читатель, дойдя до места, где описывается ситуация, подобная той, в которой он оступился, узнает свои проступки и в них раскается.

Тогда я показал ему слова из книги "Видение Йехезкеля"251 (гл.104): "Изучая книги мусара - даже самые лучшие из них, вы не думаете о том, как, избрав прямой путь, научиться добрым поступкам, но вы оцениваете, насколько глубоки и остроумны приведенные доводы... Ведь увиденное не сравнится с услышанным"252.

Гадоль улыбнулся и сказал:
- Этот автор прав. Я испытал на себе - когда я начинаю изучать подобные книги, то забываю, ради чего они написаны и ради чего я взялся за них, но невольно начинаю углубляться в анализ структуры и последовательности формулировок, как я   привык  делать   при   изучении  алахических  книг.   И   в "Обязанностях сердец", дойдя до третьей главы, где исследуются различные пути самоанализа, я начал думать, нельзя ли какие-то из перечисленных тридцати путей объединить по сходству в общую рубрику: например, четыре первых пути, в сущности, один, ведь все они связаны с постижением "блага, которое дарит нам Б-г", и т.п. А когда автор приводит для подтверждения своих мыслей стихи из Торы или изречения мудрецов, я начинаю проверять его доказательства: действительно ли эта мысль подразумевается в приведенном изречении или стихе. И когда я дошел до пятой главы, где исследуется, является ли самоанализ постоянной обязанностью или эта обязанность ограничена определенными днями года, в моем уме пронеслись те разделы Талмуда, в которых речь идет о заповедях, связанных только с определенным временем: например, раздел "тфилин накладывают только днем", и т. д. Все это никак не помогает мне обнаружить ошибки и изъяны в своих поступках. Я сказал:

- Так почему же мой господин избрал такой далекий обходной путь? Ведь есть простой и прямой путь: провести свои поступки перед мысленным взором и подвергнуть анализу свое поведение в семье, в общине, с посетителями, приходящими с просьбами и вопросами. И внимательно изучив каждый поступок, подобно тому, как изучают алахическую проблему, мой господин сможет определить, верно ли он поступил и соответствовало ли его поведение закону, а также не погрешил ли он против требований благочестия. Ведь значительному человеку, главе общины, часто следует делать больше, чем необходимо согласно букве закона, так как для него законом становятся правила благочестия. Гадоль сказал:

- Человек не объективен по отношению к себе и не видит за собой вины. Ведь посмотри: когда у рава Уны прокисло вино в четырехстах бочках и мудрецы сказали ему, что он должен проверить свои поступки, он им ответил: "Если кто-то из вас слышал о каком-то моем деянии, в котором я должен раскаяться, то подскажите мне" 253. Но ведь надо думать, что сначала он сам проверил свои поступки, как посоветовали ему мудрецы; почему же он сам не обнаружил за собой никаких прегрешений? Потому что свои проступки он истолковывал в свою пользу и считал себя правым. А повинился он только после того, как мудрецы указали ему на его ошибку 254. И возможно, именно об этом говорит стих: "И уши твои услышат слово, гласящее за твоей спиной: "Вот дорога, по ней идите..."255, - т.е., если ты хочешь понять, хорош ли путь, по которому ты идешь, постарайся услышать и узнать, что говорят о тебе за спиной, потому что в глаза люди вряд ли скажут всю правду, таящуюся в сердцах.

Я напомнил Гадолю рассказ о том, что у гаона Мааршаля был постоянный "обличитель", наблюдавший за его поступками и упрекавший его за все, в чем видел несправедливость. Гадоль на несколько мгновений задумался, а затем сказал мне:

- "Тот, кто прочел послание, пусть будет посланником"256. И хотя я уже слишком стар, чтобы получить пользу от "обличителя", ведь мои привычки укоренились и стали второй натурой, и я сомневаюсь, смогу ли изменить свое поведение, -во всяком случае, и небольшое изменение тоже важно. Давай попробуем -  стань-ка ты на какое-то время моим "обличителем". Указывай мне на мои поступки, дела и привычки, которые кажутся тебе дурными и которые, как ты слышал, осуждаются людьми, - и мы вместе это обсудим. Я сказал ему:

-  Кто я такой, чтобы "следовать за царем"257 и оценивать деяния его.
Он ответил:
- Избавь меня от этих замешанных на лести избитых фраз. С нами никого нет, так говори со мной просто, как человек с человеком. Я жажду услышать, как я тебе говорил, "слово, гласящее за моей спиной".

Я сказал:
-  Если так, то с позволения моего господина, я временно освобождаюсь от обязанности почитать своего раввина и трепетать перед ним, и буду говорить, не страшась. И не прогневайтесь, если мои уста заговорят не достаточно почтительно, но ведь выполнение воли человека - тоже выражение уважения к нему.

Следуя просьбе Гадоля, я стал приходить к нему поздними ночными часами. Мы обсуждали его дела и поступки - я обвинял, а он пытался объяснить свое поведение. Зачастую я склонялся к его точке зрения, а иногда он соглашался с моими словами и принимал укор.

Мне кажется, что эти беседы, продолжавшиеся в течение несколько недель - ночь за ночью, позволяют многое понять в деятельности раввина, а также ближе познакомиться с его взглядами и особенностями характера, заглянуть в тайники сердца этого выдающегося человека, - поэтому я считаю полезным записать небольшие фрагменты этих бесед, особенно отчетливо запечатлевшиеся в моей памяти. Я привожу их не в той последовательности, как происходили беседы, но в том порядке, как они мне припоминались. И пусть читатель не сочтет за дерзость или проявление гордыни, что я осмелился наставлять и поучать одного из князей Израиля, ведь я делал это, как было сказано, по его желанию и настоянию.

БЕСЕДА ВТОРАЯ

Когда я пришел к нему во второй раз, он встретил меня очень приветливо и воскликнул:
- Ну, прокурор, начинай свою обвинительную речь! Я сказал:

- Сетуют на вас, мой господин, что вы неосторожны в своих речах и порой отвечаете собеседникам резко, с колкостями, не считаясь с их самолюбием. И это не добавляет вам уважения, не притягивает к вам сердца и не способствует миру в общине, ведь обиженные навсегда запомнят ваши слова. Так, например, один богач просил вас оказать ему честь и временами заходить к нему в гости, как это делали прежние раввины. Но мой господин ответил ему: "Сказано: "Все спешат к порогу раби Йеуды Анаси" и сказано: "Многие ищут милости у щедрого" 277. Некоторые присовокупляют еще, что богач возразил: "Ведь написано: "Следуй за большинством"278, а мой господин отпарировал: "Не следуй за большинством на зло" (здесь раввин перебил меня и сказал: "Эта добавка выдумана. Я такого сроду не говорил").

Я продолжил:
- Как-то на большом собрании один из наших самых больших богачей сказал вам по поводу некого дела: "Почему, наш наставник, вы сделали так и так? Надо было поступить эдак и эдак". На это мой господин ответил ему: "Я был приглашен раввином, чтобы у меня спрашивали, как следует поступить, а не чтобы я спрашивал у других". Разве подобные речи не свидетельствуют о гордыне и чванстве - качествах, не подобающих мудрецам? Раввин ответил:

- Верно, такое я говорил - говорил и буду говорить! "На Небесах мой Свидетель" 280, что все это было сказано не в порыве раздражения и не из честолюбия, но чтобы возвысить авторитет раввинской должности - не позволить подчинить раввина, подмять его под себя. Я слышал, да и видел своими глазами, как богачи, распоряжаясь денежными фондами, захватывают власть над общиной и с пренебрежением относятся ко всем, кто от них зависит и кому они помогают. И даже большие знатоки Торы, когда они обращаются к этим богачам и посещают их, вынуждены подчиняться их воле, унижаться перед ними и невольно льстить им. И я сказал себе: "Если и я стану рабом этого племени - племени богачей - и поддамся их давлению, то и мое звание раввина будет унижено, и я сам буду грешен перед общиной и обесчещен в глазах людей. Поэтому, когда я слышал упомянутые тобой высказывания и распознавал в них попытку приручить меня, заставив ходить проторенными путями, я стремился сразу разрубить гордиев узел - мечом, показать, что таким путем им ничего не удастся достичь. Я - слуга общины, а не отдельных лиц, кто бы они ни были.

Я возразил:
- Даже если ваши объяснения и доводы обоснованы, я их не принимаю. Ведь сказал мудрейший из людей: "Иные говорят - словно удары меча, а язык мудрых исцеляет"281. Давайте посмотрим, о чем в этом стихе идет речь. Если мы скажем, что "иные" рубят мечом, разговаривая с недругом, а "язык мудрых исцеляет" только друзей, то получится, что вся разница в собеседнике, а не в самом человеке. Если же в обеих случаях речь идет о беседе с недругом, то мы видим, что "иные" - и таких "иных" очень много - отвечают "ударами меча", как и следует - воздавая недругу по заслугам, мерой за меру. Однако мудрые стараются вести разговор приветливо и спокойно, отвечают мягко и сдержанно, чтобы остудить не в меру горячего собеседника, а не распалять и не растравлять его - т.е. даже недругов "язык мудрых исцеляет". Это благо и для самого человека и для его оппонента, как сказано: "Кротость сглаживает великие грехи"282 - это радость и для Б-га, и для людей.

Раввин ответил:
- Возможно, ты прав, так и следует поступать. Но я не большой знаток политеса, и отшлифовывать фразы - не мое ремесло. То, что мне приходит на ум, я и произношу - без ретуши и без грима.
На этом завершилась наша вторая беседа.


248 Ховот алевавот (Обязанности сердец) - этический трактат р. Бахья ибн Пакуда (Испания, 2-я пол. 11 в.).
249 Последний месяц еврейского календаря - элул, а также следующие за ним "Десять дней раскаяния" (от Рош ашана до Йом-Кипура) традиционно посвящаются изучению этических трудов и самоанализу.
250 Ср. Брахот 5а.
251 Сборник респонсов Маръэ Йехезкель (Видение Йехезкеля), вышедший в свет в 1875 г., принадлежит перу р. Йехезкеля Панета, главного раввина г. Карлсбурга.
252 Имеется в виду, что восприятие мусара из книги, не может сравниться с наставлением, услышанным от другого человека.
253 См. Брахот 56.

234 Мудрецы указали раву Уне на то, что он обделил своего арендатора при разделе виноградных лоз. Рав Уна пояснил, что поступил так, потому что этот арендатор его бесстыдно обкрадывал. Но когда мудрецы возразили, что "тот, кто крадет у вора, тоже приобщается к воровству", рав Уна раскаялся и обязался возместить арендатору причитающееся ему число лоз. Талмуд рассказывает, что в тот год на рынке вздорожал винный уксус, и рав Уна продал эти сорок бочек с уксусом по цене вина (См. там же, комм. Раши).

253 См. Йешая 30:21.

236 Ср. Бава меция &3б.

Ср.Коэлет2А2.

277 Мишлей 19:6. Т.е. поскольку "все спешат" к раввину, главе общины, и только "многие"- к богачу, богач должен приходить к раввину, а не наоборот.
278 Ср. Шмот 23:2. Т.е. раввин должен следовать за "многими", потому что их большинство.
279 Шмот там же.
280 Йов 16:19.
281 Мишлей 12:18.
282 Коэлет 10:4 ("Если гнев властителя поднимется на тебя, то не покидай своего места, ибо кротость сглаживает великие грехи").

Подробная информация
Shelf Barrie
Weight 0.550000
Издатель Швут Ами
ISBN NULL
Author Гальперин, Меир
Height (CM) 23.2
Length (CM) 17
Напишите свой собственный отзыв
You're reviewing:Гадоль из Минска